Лишь бы не было войны(из старого)

 

Декабрь выдался морозным, снежным, настоящим зимним месяцем, дающий хороший новогодний настрой на пьяное рождество и главную попойку страны. Снежок приятно поскрипывал под ногой, деревья все белые, как в сказке про снегурочку, благодать. Ну и естественно, все мои продавщицы заканючили, погода шепчет, надо бы корпоратив хороший сообразить, не в ларьке чтоб, а где нибудь на съемной квартире или в гостинице, давай-ка Олежа шевелись.
   В то время кабаков было не много, сидели там как правило, разнообразные распальцованые долбоёбы и пойти двоим-троим мужикам с кучей девок, означало нарваться на кучу неприятностей, а перед вступлением в новый год всем  хочется свои лица и интимные места сохранить в целости и безопасности. Я сначала отбрыкивался как мог, и так ходил не просыхая, а тут еще официальная пьянка, надо выглядеть хорошо, шеф всё-таки, да ещё суета не нужная, но мои бестии видя что мне и так тяжело поздравлять половину Сафоновы, были непоколебимы в своем стремлении хорошенько нажраться, провести разминку так сказать, заявили, не пугайся, мы сами всё сделаем, с тебя деньги и подарки.
    На этом радостном известии об облегчении моей доли в общем деле, я тут же хватанул стаканяку  и отправился в дальнейшее, своё пьяное турне по друзьям и злачным местам. А пили перед новым годом да и не только, я скажу вам не мало. Один раз я даже антирекорд установил. Зашёл в  страну алкоголизма и прострации двадцать восьмого, а вышел седьмого января, чтоб через день снова и уже до старого года. С меня даже бы в гестапо показания не сняли, где я был и с кем встречался, государство Алкоголия свои секреты и явки не выдаёт. Бывает правда в милицейских сводках отметится, и всё, тишина. А бывало и так, поедешь к кому-нибудь на машине, там примешь на грудь, дальше выходишь про неё уже позабыв, идёшь по следующему адресу, затем в другое место, по концовке захожу в ларьки, говорю, девки какой-то козёл у меня машину спиздил, а они смеются, да вон она там стоит, ты её сам вчера синий  бросил, а я удивляюсь, неужели к тому, или к тому еще заезжал.           Так  и ходил с блаженной улыбкой идиота весь декабрь, позабыв и о корпоративе и о дате его. Естественно мне о нём напоминали, но память тут же отключалась, череда событий и новых лиц накатывалась волна за волной, в общем к этому дню я подошел, если так можно выразиться немножечко не в форме. С утра, с обречённостью идущего на смерть, саданул три таблетки алька-зельцера, разгладил ебло и рубашку, перегар задушил антиполицаем, напрыскался вонючим одеколоном, и собрав волю в кулак потащился на этот праздник жизни, который мог закончиться для меня в другой ипостаси.
      К этому времени девки сняли квартиру на седьмом этаже в подъезде с неработающим лифтом, накрыли столы и сидели нарядные как ёлки в ожидании деда Мороза. Музыка долбала на два этажа вверх и вниз, и была для меня звуковым сигналом маяка чтоб я не заблудился в темноте, с лампочками тоже тогда была проблема. Я загрузился пузырями чуть ли не в половину своего веса, и поперся на звуки ламбады по тёмным лестничным пролётам, по пути чуть не сдох, устал, выбился из сил, но дошёл.
       Меня радостно встретили выстрелом хлопушки в морду, посадили на почётно-удобное место, чтоб я ненароком не грохнулся с него, навалили салатов и началось. Поначалу я ещё кое-как держался, даже поздравил с наступающим, но потом сознание и осознание начало потихоньку ускользать куда-то в сторону, разговаривал я уже с трудом, только заливал и прыгал как бандерлог под заводную музыку. Девки и Казак со Смолянским тоже уже накачались изрядно, весело ржали то и дело выбегая в подъезд перекурить и потрещать о своём. Курил я вообще редко, но по пьяни это происходило всегда, помимо моей воли. Сейчас видать воля появилась, не курю ни так ни сяк, чего и вам советую.
      В общем вылез я покурить и надо же такому случиться, что в это время по лестнице в темноте поднимался то ли узбек, то ли киргиз, то ли хрен пойми, короче какой-то нерусский. Ну пройди себе мимо, так нет же, он решил поинтересоваться у меня какой это этаж. Естественно, к этому времени этаж я уже и сам не помнил, и для выяснения обстоятельств я потащил упирающегося и мычавшего узбека к нам в квартиру. Музыка тут же оборвалась, лица у всех сразу стали серьёзные, а джамшуд начал прощаться с жизнью.
      Говорил я с трудом, поэтому просто пнул его на своё место и промямлил: -вот, идёт куда-то. Асланбек, назовём его так, тут же заверещал, путаясь в языках и наречиях, мол не бейте меня, я только этаж спросил, а он, показывая на меня пальцем, ваш хан, меня насильно приволок, отпустите меня пожалуйста. Но не тут-то было. Я видите-ли по природе не нацист, я за мир во всём мире, видя что моё поведение, напугало жителя соседней республики, молча накатил себе и ему по-пол стакана и сказал пей. Народ сразу заинтересовался, чем вся эта комедия закончится, заулыбались сволочи. Киргиз тут же заявил что он крепче кумыса в жизни ничего не пробовал. Но он даже и не подозревал на кого нарвался. Мне даже самый непьющий поп во время поста в выпивке не откажет, а тут Джамшуд кобенится.
       Я, собравшись с силами и с мыслями изрёк, мол у меня есть тост, за который пьют в любой стране без отказа, на что он очень удивился, и сказал что в жизни ничего такого не слыхивал. Девки тоже насторожились и быстренько накапали себе в рюмки, раз во всех странах принято. Ну говорят, говори свой тост. Ну я и пизданул, пролетарии всех стран объединяйтесь, чем вызвал всеобщую истерику, и следом добавил, за дружбу народов. Асланбек сидит ни хрена понять не может то ли его разыгрывают, то ли чё другое, а тут и девки подыграли, пей говорят, не гневи бога, святой тост. Дроболызнул он прилично, заулыбался, понял что помрёт возможно своей смертью, от старости, разговорился. Я девкам шепчу, давайте развлекайте его. Они мне Олег, ты чё, совсем охуел, мы ещё узбеков не развлекали, на что я им строго ответил, что из-за таких как они, в мире все и воюют, а надо брататься.
      Ну тут уже все поняли что я невменяем и Остапа понесло, начали дружно спаивать узбека чтоб хоть как-то быстрей его спровадить. Но я был хоть и не в себе, разгадал их манёвр, и чтоб он быстро не облакался, спросил у киргиза какие у него песни поют на родине. Казак тут же всучил ему гитару, показал как по струнам тренькать, и наш доморощенный Бюль Бюль Оглы завыл про степь и солнце, караван и ослов, а я как тот осёл из его песни пытался разобрать, чё за ахинею несёт этот новоиспечённый Окуджава. Народ просто уже лежал, акын вконец разошёлся, орал чуть ли не арии, я грозно смотрел на подчинённых, доводя их до полного изнеможения от дебильности ситуации. Наконец я сказал ему хватит приобщать нас к народному творчеству, давайте плясать и махнул рукой Ленке, иди мол станцуй с джамшудом. Она в отказ, но и я неумолим. Ну чё делать, раз начальство настаивает, Ленка быстренько сбацала кукарачу вокруг Аслана и потащила меня на балкон смотреть салюты. Я естественно отвлёкся, а когда вернулся узбека уже не было. Повозмущался, как такого хорошего певца отпустили и на вопрос, а на хрена тебе это всё нужно, тебё чё русских не хватает вокруг, изрёк: - Дуры вы, девки главное, чтоб не было войны. Все выпали, праздник удался.

P.S. Прошло уже много лет после этого, я совсем забыл эту историю, писал по отрывкам воспоминаний своих и чужих, но последние слова произнесённые в пьяном угаре, мне кажется актуальны и сейчас. А вы так не считаете?